Противоправное и активное сокрытие найденного имущества
мобильного телефона, находящегося в рабочем состоянии и имеющего
идентификационные признаки, направленное на окончательное
лишение законного владельца утерянного имущества и распоряжение
чужим имуществом как своим собственным, с учетом тайного способа
обращения с потерянной вещью, сокрытия самого факта ее обнаружения
и принадлежности другому лицу, является преступлением,
предусмотренным статьей 158 Уголовного кодекса Российской
Федерации.
Конституционный Суд в своем постановлении от 12 января 2023 г.
№ 2-П признал часть 1 и пункт 1 примечаний к статье 158 УК РФ
не противоречащими Конституции Российской Федерации, поскольку в своей
взаимосвязи по конституционно-правовому смыслу в системе действующего
правового регулирования они предполагают, что объективную сторону
хищения в виде кражи найденного имущества, заведомо принадлежащего
другому лицу и не имеющего признаков брошенного, образует единое
сложное деяние, состоящее из завладения (установления фактического
владения) обнаруженной чужой вещью, сопряженного с ее сокрытием или
сокрытием источника ее получения, ее принадлежности другому лицу или ее
идентифицирующих признаков, для тайного обращения ее в свою пользу или
в пользу иных, неуправомоченных, лиц, чем причиняется ущерб
собственнику или иному законному владельцу этого имущества, а равно
тайное завладение с теми же целями чужой вещью, когда лицо, завладевшее
ею, наблюдало ее потерю собственником или иным законным владельцем
и имело реальную возможность незамедлительно проинформировать
последнего о потере и вернуть ему вещь.
При этом Конституционный Суд подчеркнул, что само по себе
невыполнение действий, предусмотренных пунктами 1 и 2 статьи 227 ГК РФ,
если в них не содержатся указанные признаки, не дает оснований для
привлечения к ответственности за кражу.